РОЖДЕСТВЕНСКИЕ МЫСЛИ

Из всех вождей и полководцев мира —
Рождался ли кто в бедности такой?
Загон овечий — вот Его квартира.
Солома, ясли — вот Его покой.

Как встретили пришествие Христово —
Священники, вожди и короли?
В гостиницах — нет временного крова;
Кто во главе — от Господа вдали.

Но Богу гордость и обиды чужды.
Ягнята? Овцы!.. Что же, не беда.
Кем с дня рожденья познаются нужды,
Тот не прогонит бедных никогда.

Тот будет другом страждущих, бездомных,
Ночующих в трущобах, под мостом;
И в собственных владениях огромных
Найдет приют под камнем иль кустом.

Весь мир обогативший несказанно —
Сам в скудности, почти что в нищете.
Ему кричат, Ему поют: «Осанна»,
А Он уже все знает о кресте.

О Нем мы знаем много, но и все же
В сердцах довольно часто холодок.
Комфорт, удобство — нам всего дороже,
Любой из нас — не странник, не ходок,

А Он ходил, Он странствовал, Он всюду, —
Не о Себе заботясь, поспевал.
Он помогал измученному люду,
К смирению надменных призывал.

Начавши с яслей, кончил Он Голгофой.
Но миллионы гибнущих привлек.
Теперь, перед всемирной катастрофой.
Запомним все Божественный урок.

ЗАЧЕМ?

Мне все друзья
Давно твердят: «Зачем
Ты пишешь лишь о Боге, о Христе,
Когда есть в мире
Столько жгучих тем —
О жизни, достиженьях, красоте?»

Друзья! Нет смысла
В жизни без Христа.
Где нет Его — и достижений нет,
И в жизни многогрешной —
Пустота,
Хоть ярок блеск запущенных ракет.

Обманчива Земных стремлений цель.
Мечты, мечты, куда они влекут?
Слова «вождей» — лишь только канитель,
Что приведет людей на грозный суд.

Везде, всегда и всюду —
Только Он —
Со злою волей, планами вразрез, —
Как Свет, Надежда
Для земных племен,
Как Путь, как Жизнь,
Как радостный Прогресс!

Е. Ламбер-Донская

ЛЕСТНИЦА

Земля и ночь, и день в движении
И, значит, мы всегда в пути.
Бывают в жизни положения,
Которых нам не обойти.

Я жить старался осмотрительно,
Но не всегда я это мог.
Бывает случай положительный
И отрицательный итог.

Бывает так, что люди бесятся, —
От них в тайгу не убежишь.
И вот тогда, молитва — лестница
В недосягаемую высь.

Поднявшись ближе к Безначальному,
Мне не страшна удавья пасть.
Тот не придет к концу печальному,
Кто начеку, чтоб не упасть.

Н. Водневский

МОЕ ЖЕЛАНИЕ

Если время подведет черту —
Расставаясь с трепетною былью,
Умереть, как птица на лету,
Распахнув немеющие крылья…

Умереть, как птица, — на лету,
Сохранив стремительную силу,
Пролететь хотя б еще версту
К тихо восходящему светилу.

Чтобы мальчик, стоя на мосту,
Запрокинув голову в зенит,
Твердо тыкал пальчик в высоту:
— Посмотрите, он еще летит!

ВАЖНЫЙ ВОПРОС

На горе, где садился беркут,
Остаются обычно перья.
Там, где пел соловей однажды,
Остается навечно песня.

Если полем олень промчался,
Остаются следы надолго.
Если где-то прошел сказитель,
Остаются слова о долге.

Ну, а ты, человек, герой мой,
Труд окрасивший в краски лета,
Превративший работу в праздник,
Что оставишь ты в мире этом?

О ЧЕМ ПРОШУ

Сколько страниц, или строк
Бог для меня оставил?
«Каждому дан свой срок» —
Учит апостол Павел.

— Господи, я ли просил
Славы, или богатства?
Только бы Ты оросил
Песню мою для братства.

— Скучно мне в мире таком, —
Люди бегут от света…
Сделай меня рыбаком
В море бушующем этом.

— Буду, трудясь до утра,
Ждать от Тебя указаний.
Дай же мне сети Петра,
Силу, отвагу дерзаний.

— Долго и мне не везло,
Плавал, напрасно потея.
Дай мне. Учитель, весло,
Лодку святого Андрея.

— Видишь, Господь, устаю,
Слаб я и в деле, и в слове.
Может еще пропою
Песнь о богатом улове.

Н. Водневский

О, НЕ ДАЙ …

«О, не дай мне в руки человеков
Впасть, о Боже», — говорил Давид.
Знал Давид, что человек от века
Зло с ненасытимостью творит.

Пусть впаду в Твои я лучше руки,
Мой Господь, как любящий Отец,
Ты мне не пошлешь сверх силы муки,
Милуя, поддержишь под конец.

Дай мне, Боже, без лицеприятья
На людей вокруг меня смотреть.
Пусть не привлечет нарядность платья,
Дай мне душу под одеждой зреть.

О, не дай искать в глазу у брата
С жадностью соломинки греха,
Радуясь паденьям и утратам,
Осудить невинно, впопыхах.

Дай мне, Боже, с плачущими плакать,
Радоваться радости чужой,
Дай мне в жизни поступать лишь так, как
Ты бы поступал в любви святой.

Дай не стать предметом осужденья
Человеков злого языка,
Пусть через Святое Откровенье
Обличит меня Твоя рука,

И хотя ее прикосновенье
Будет ранить даже мозг костей,
Ею же пошлешь Ты исцеленье,
Грех простив по милости Своей.

Вера Кушнир

НОЕМИНЬ И РУФЬ

Ноеминь собралась в путь идти далекий,
От полей Моава в Вифлеем родной.
Больно на чужбине жить ей одинокой,
Без сынов, без мужа трудно ей одной.

Две невестки милых, две вдовы красивых
Вновь себе отыщут молодых мужей.
Ноеминь стареет, на душе тоскливо,
И домой вернуться захотелось ей.

Плачут Руфь и Орфа — добрые невестки,
Две моавитянки, вдовы сыновей.
— Мы с тобой, родная, навсегда, навеки,
— Забери с собою бывших дочерей. —

Ноеминь их долго, нежно наставляла,
И просила кротко не идти за ней.
Уговорам мудрым Орфа лишь внимала,
Возвратилась с плачем к хижине своей…

У прекрасной Руфи кроткий нрав и добрый,
У прекрасной Руфи смуглое лицо.
Узелок с вещами на дорогу собран,
На руке сверкает мужнино кольцо.

Есть родство сильнее общей в жилах крови,
Есть любовь, что шире всех морей и суш.
Руфь тянулась сердцем к пожилой свекрови.
Есть ли что дороже единенья душ?

Твердая решимость на лице у Руфи,
И любовь сквозь слезы светится в глазах:
— Не неволь мне душу, дай мне твою руку,
— Я не возвращуся, не гони назад… —

— Только смерть разлучит пусть меня с тобою,
— Я пойду, родная, куда ты пойдешь,
— Я судьбу готова слить с твоей судьбою,
— Умереть хочу я там, где ты умрешь.

— Пусть народ твой будет и моим народом,
— Бог пускай твой станет Богом и моим,
— Не гони обратно, не лишай свободы,
— Забери с собою в. Вифлеем к своим! —

Ноеминь склонила голову седую.
Травы шелестели тихо на ветру…
И взяла с собою невестку молодую,
Дочь полей Моава, преданную Руфь.

Вера Кушнир