Всё-таки мало ещё у нас, товарищи, вежливых людей. А почему? Могу сказать, почему. Вот какая история произошла лично со мной…

Подхватил я как-то небольшой насморк. Не успею проснуться — сразу:
— А-а-а-пчи!

А жена тут как тут:
— Будь здоров, зайчик!

Это она мне. Вежливая женщина, ничего не скажешь. И ведь, казалось бы, самая малость, а человеку приятно! И тут обуяла меня жажда вежливости: захотелось доставлять окружающим одни только радости, тем более, что я — христианин.

С этим чувством я вышел из дома и сел в автобус. Слышу, кондуктор с моей соседкой по скамейке разговаривает, и довольно-таки резко:
— Возьмите, — говорит, — второй билет на свой чемоданчик.

А чемоданчик такой небольшой, и пассажирка то ли не имела мелочи, то ли не с той ноги встала, только все слова кондуктора она мимо ушей пропустила, а кондуктора это особенно злило…

Я решил вмешаться.

— Стоит ли, — говорю, — из-за такого пустяка портить взаимоотношения…

— А вы чего вмешиваетесь? — вспыхнула кондуктор. — Какое ваше дело?

— А может, и моё дело, — говорю.

— Тогда вы и платите.

— Тогда я и заплачу!

Пока мы с ней разговаривали, моя соседка с чемоданчиком успела сойти. Как тут взвилась кондуктор:
— Так она не ваша жена?!

— Мы с ней даже не знакомы…

— Посмотрите на него, — кричит кондуктор, — мы здесь надрываемся, воспитываем, нервы треплем, а он!..

И пошла, и пошла! Короче, на следующей остановке я из автобуса выскочил. И прямым ходом к буфету — стакан чаю выпить. Смотрю — у буфетной стойки хорошенький такой мальчик с хорошенькой такой мамой стоит и канючит:
— Хочу конфету! Хочу конфету!..

А мать словно бы и не слышит его… Жалко мне стало малыша, купил я ему конфет. Только протянул их мальчику, как его хорошенькая мама вдруг как взовьётся:
— Подумаешь, благодетель, меценат какой выискался! Будто бы я сама не могу своему ребёнку конфет приобрести! Выкинь, сынок, эту гадость, он её не знаю какими руками брал…

Я вышел из буфета с одной мыслью: трудно в этом мире быть вежливым, а надо…

Автор неизвестен