Если бы меня спросили, какого христианского поэта невозможно читать равнодушно, то я, не раздумывая, назвал бы Николая Шалатовского…

Николай Шалатовский — один из немногих современных поэтов, который своим пламенным глаголом воистину «жжет сердца людей». Этот жгучий, очистительный огонь ничем не приукрашенного слова способен расплавлять даже каменные сердца и отливать из них золотые светильники любви к Богу и к ближнему.

Сила эмоционального воздействия стихотворений Николая Шалатовского настолько велика, что ему мог бы позавидовать любой поэт с мировым именем.

В чем же секрет этого воскрешающего к жизни глагола?

Николай Шалатовский родился 2 августа 1945 года в подмосковном городе Реутов в семье служащего. С самого раннего детства Николай познает всю горечь нищеты и унижения. Поводом к этому было обращение его матери к Господу. В 1949 году она заключила завет с Иисусом Христом, в результате чего ее муж ушел от нее, оставив пятерых детей без средств к существованию. С шестилетнего возраста будущий поэт живет милостыней соседей, а иногда ходит со своим старшим братом побираться к магазину.

«Я получала тогда 330 рублей (в переводе на современную денежную систему — 33 рубля), — вспоминает его мать, — но никогда не жалела, что не отреклась от Господа ради сребреников мужа-безбожника».

В 1953 году, по ходатайству посторонних людей, восьмилетнего мальчика отправляют в детский дом. В течение нескольких лет оторванный от матери ребенок живет среди лишенных счастливого детства детей.

С четырнадцати лет Николай начинает свою трудовую жизнь, работая на заводе токарем. Свою работу он совмещает с учебой в вечерней школе. В эти годы переходного возраста не было и не могло быть речи о его обращении к Господу. Напротив, с каждым годом он все более и более опускался на дно жизни.

«Верующих я в то время считал безумцами, — вспоминает Шалатовский. — Над матерью откровенно смеялся, а когда она начинала говорить мне о Боге, плевал ей в лицо или просто бил».

Уже в пятнадцатилетнем возрасте, по свидетельству его матери, собутыльники приносили Николая мертвецки пьяным, и она «откачивала» его водой из колодца. Несколько раз его судили за мелкое хулиганство и, наконец, за ограбление.

Сколько стойкости и мужественной веры проявила в те годы мать будущего поэта! «Однажды я пришла к проповеднику и рассказала ему о Николае. Он выслушал меня и сказал: “Зря вы молитесь о нем. Сыны геенны неисправимы. Обращайтесь в суд на таких, как он”. В суд я, конечно, не обратилась, а пришла домой и всю ночь со слезами просила Отца Небесного о спасении моего сына».

«В то время, — рассказывал Николай, — моя судьба колебалась в выборе между петлей, тюрьмой и сумасшедшим домом»:

Ну, кто же мог спасти меня от смерти,
От тех кругов, влекущих всех на дно?
Не человек, не человек, поверьте!
Ответьте, кто же? Ну, ответьте, кто?!

«Много раз я пытался порвать с прежней жизнью своими собственными силами, но вечер следующего дня неизменно являл мне злосчастный пример предыдущего. Все это время за меня молилась мама, которую я нередко бил и даже душил…»

Летом 1968 года, доведенный до отчаяния бессилием перед собственными пороками, Николай знакомится с молодежью евангельских христиан-баптистов и вскоре посвящает свою жизнь служению Богу и ближним.

«На другой день после покаяния я ощутил в себе неведомое до того желание писать стихи. Не имея никаких познаний в области поэзии, я в течение нескольких дней написал стихи “Две дороги” и “Наука, техника, прогресс”. Теперь, обогащенный знаниями и поэтическим опытом, я могу сказать, что только Господь мог сотворить такое чудо…»

В январе 1970 года он принимает крещение и становится членом Московской церкви евангельских христиан-баптистов.

Стихи двадцатипятилетнего поэта сразу же завоевывают всеобщее признание верующей молодежи.

В настоящее время поэт проживает в Москве. Его жена, Ирина Николаевна, воспитывает шестерых сыновей и всячески способствует своему мужу в его труде на ниве Божией.

Чтобы хорошо знать Николая Шалатовского, достаточно внимательно прочитать его стихи. Каждое его произведение — это автобиографическая справка, в которой нет и тени фальши:

Я святость меряю признанием греха,
А беззаконье — гордым самомненьем.
Пусть кровь разбойника течет в моих стихах,
Я честью жертвую во имя воскресенья!

Именно в этой обнаженной, окровавленной поэтической правде и сокрыт секрет воскрешающей к жизни поэзии нашего брата во Христе.

П. Абрашкин

САМАРЯНИН

Я на дороге жизненной лежал, 
От пят до головы израненный грехами. 
Душой, истерзанной пороками, стонал, 
И кровь сочилась из смертельной раны…

А мимо шли учителя земли — 
Возвышенные миром идеалы. 
Им было все равно, что я лежал в пыли, 
Что бедная душа навеки погибала.

И лишь один, «мудрейший» среди них, 
Мне приговор прочел с улыбкою злорадной:
«Тебя за преступления твои 
Побить камнями, беззаконник, надо!»

Никто помочь не мог мне и ничто. 
И вдруг увидел я с собою рядом 
Того, Чье имя ставил ни во что, 
Того, над Кем смеялся я когда-то.

А Он, мне прошлого нисколько не вменя, 
Рукой Небесной прикоснулся к сердцу. 
Я застонал: «Иисус, прости меня… 
Разбойника помилуй перед смертью!»

И кровь с Его ладони потекла — 
И в тот же миг исчезли раны с тела. 
Он заглянул в мои счастливые глаза, 
Поднял меня и ласково сказал:
«Иди — и впредь греха не делай!»

Порой, идешь и мнешь цветы 
Бездушным каблуком, 
И для тебя — «лишь я», «лишь ты», 
А все вокруг потом.

Но смерть придет — «лишь я», «лишь ты»
Раздавит каблуком,
И снова расцветут цветы,
А ты — ничто потом.

Мне жаль тебя, «ученый муж», 
«Ходячий сопромат»;
Ты людям чужд, ты Богу чужд, 
Бездушный автомат!

Мгновенно выдаешь ответ 
Ты на любой вопрос:
Мол, вечность — сказка, Бога — нет 
И миф — Иисус Христос;

И свет — волна, и жизнь — белок, 
Мышленье — биоток, 
И слезы для тебя — вода, 
И радость — просто шок.

«Вот это да! вот это — свет! — 
Вокруг тебя молва. — 
Какой богатый интеллект! 
Какая голова!»

Любовь — инстинкт, цветы — трава 
И воздух — кислород… 
Опомнись, «вундер-голова», 
Пред Богом ты — урод!

Ты променял лазурный край 
На крашенную гарь, 
Ты продал душу, продал рай 
За свой пустой словарь.

Но Некто в дверь твою войдет 
И скажет: «За — тобой», 
И грудь твою рука сожмет, 
И схватит томик твой.

Страницу ты перевернешь, 
Чтоб слово посмотреть — 
И в страхе, в ужасе прочтешь 
Одно лишь слово — смерть!

ОЗАРИ МОЕ СЕРДЦЕ, ХРИСТОС!

Озари мое сердце, Христос! 
Я устал от блужданий во тьме. 
Посмотри! Я к распятью принес 
Сокрушенную душу Тебе.

Подари мне звезду Рождества! 
Я ее до конца сберегу. 
О, внемли! Моя просьба чиста — 
Я солгать у креста не могу.

Назови меня сыном Своим!
Хочешь — блудным? — согласен на все.
Но прими меня, Отче, прими
В непорочное лоно Твое!

И пустыня страданий и слез 
Под покровом небесной руки 
Станет радужной россыпью звезд, 
И в лазурь превратятся пески!

Силой крови, текущей с креста, 
Воскреси меня к жизни святой, 
Пробуди мое сердце от сна, 
Всколыхни его алой волной!

Станет раем цветущим моим 
Этот мир. Все вокруг расцветет. 
И Тебе, Человеческий Сын, 
Славу в вышних мой дух воспоет!

Терны станут букетами роз! 
Слезы станут источником счастья… 
Посмотри, я сегодня принес 
Сокрушенную душу к распятью!

Озари мое сердце, Христос! 
Подари мне звезду Рождества! 
Назови меня сыном Своим — 
И пустыня страданий и слез 
Силой крови, текущей с креста, 
Станет раем цветущим моим, 
Терны станут букетами роз!

Фото: bogpoet.com.ua